Обвинение, предъявленное группе арестованных священников, в числе которых находился и о.Иоанн:
    "Они, будучи между собой тесно связаны единством политических и религиозных
     убеждений и имея между собой постоянное общение, создали контрреволюционную
     церковно-монархическую группировку, для чего устраивали под видом чаепития
     нелегальные собрания, направляя свою деятельность... к срыву социалистического
     переустройства деревни..., в результате чего в ряде сельсоветов Карачевского р-на
     систематически не выполнялись хлебозаготовительные планы, срывались посевные
     и налоговые кампании и другие мероприятия.
     Этим же объясняется слабый рост коллективизации в расположенных вокруг
     Карачева населенных пунктах, массовый выход из колхозов весной 1932г.,
     разбор обобществленного инвентаря, сбруи лошадей, семфондов и массовые
     выступления на этой почве...".
На допросе 28 июня 1932г. о.Иоанн отверг предъявленные ему обвинения:
    "Виновным себя в контрреволюционной деятельности не признаю, но могу сказать,
     что дом мой посещали в разное время лица, перечисленные ранее.
     Разговоры на политические темы у нас бывали. Прочитав газету, давали свою
     критику, но без всяких на то планов и каких-либо целей".
Из показаний о.Иоанна на допросе 1 июля 1932г.:
    "Я лично к политике Соввласти в отношении колхозного строительства относился
     с недоверием и считал, что колхозное строительство в отношении крестьянской жизни
     жизни имеет сходство с большой семьей, где отец с сыном не уживаются,
     а хотят объединить совершенно чужие семьи".
Материалы дела свидетельствуют о слабом здоровье о.Иоанна:
     "Ограниченно трудоспособен. Страдает миокардитом". 20 ноября 1932г. тройка при ПП ОГПУ по Западной обл. приговорила о.Иоанна к 5 годам высылки в Северный край