До ареста в 1928г., Новоселов жил в Москве и под Москвой на нелегальном положении у разных друзей, не сняв бороды, хотя она и выдавала его. Часто он находил приют у одной самоотверженной женщины, Клавдии Владимировны Назаровой. Иногда жил в квартире В.Д.Пришвиной (Валерии Лиорко) и ее матери. Летом 1925г. жил под Москвой на ст.Пески на высоком берегу Москвы-реки в заброшенном доме своих друзей. Летом 1927г. жил у друзей на ст.Лобня под Москвой. Тем летом у него были сердечные приступы. Иногда он уезжал в другие города, где у него были единомышленники. Из воспоминаний В.Д.Пришвиной [5]: "Сейчас такое время, — сказал мне однажды Михаил Александрович, — когда праведность человека перед Богом определяется не столько его личным поведением, грехами или добродетелью, сколько его твердостью в вере — в верности церковному сознанию, решимостью стоять в этой верности до смерти и мученичества".
М.А.Новоселов не признавал "Декларацию" митрополита Сергия (Страгородского). Однако он был против возможного раскола Церкви по этому вопросу. Из воспоминаний В.Д.Пришвиной [5](1929г.): "Вокруг шли аресты священников и мирян, не признававших митрополита Сергия. Михаил Александрович приходил к нам усталый, грустный. Люди, дававшие ему кров, начинали его побаиваться... Вокруг исчезали все лучшие... Я спросила Михаила Александровича: "Как нам быть, если не останется священников старого посвящения?" — "Не надо создавать новый раскол, — ответил Михаил Александрович. — У нас единая Церковь, внутри которой ведется борьба. Если никого не останется — идите с ними, только не забывайте крови мучеников и пронесите свидетельство до будущего Церковного Собора, который нас рассудит, если только не кончится история и не рассудит уже Сам Господь"