Служение
Орловская о., г.Болхов, храм свт.Алексия, митрополита Московского
иерей
Год начала 1941
День начала 16
Месяц начала 10
Год окончания 1942
Из воспоминаний протоиерея Василия Ермакова:
"Началась война. И мы стали свидетелями трагического отступления...
наших войск. 9 октября 1941г. в наш город вошли немцы. Вскоре среди
оставшихся жителей прошел слух о том, что собираются открыть церковь.
16 октября был открыт храм, бывший монастырский, во имя святителя Алексия,
митрополита Московского. Где брали святыни для вновь открывшегося храма?
Ведь все было разграблено, разорено... Люди, принимавшие участие
в восстановлении Алексиевского храма, рассказывали, что ходили по закрытым
храмам, собирали иконы, которые не успели уничтожить. Так нашли икону
Божией Матери, чтимую, два на два метра; она была приколочена к полу,
и ее топтали ногами. Часть икон принесли в церковь сами жители.
Нашелся и священник... отец Василий Веревкин.
Вот этот единственный оставшийся в городе священник и пришел совершать
богослужение. Была и Чаша, достали и антиминс, облачение и книги взяли
из музея, и служба началась... Мы с отцом пошли в церковь...
Помню, я пришел в церковь где-то в конце года, под Николин день. Дома
отец сказал: "Дети, пойдемте в церковь принесем благодарение Богу"..."
Орловская о., г.Болхов, храм Рождества Христова
иерей
Год начала 1942
Год окончания 1943
День окончания 16
Месяц окончания 7
Из воспоминаний протоиерея Василия Ермакова:
"Наступил 1942 год, очень трудный: фронт отстоял от нас в 8-ми километрах.
Я с родными пошел в церковь под Рождество. Стоял в переполненном храме
(новый открыли, Рождества Христова, в нем помещалось до трех тысяч молящихся),
и мне было удивительно видеть горячую молитву, и слезы, и вздохи.
Люди, в основном женщины, были в протертых фуфайках, заплатанной одежде,
старых платках, лаптях. То была молитвенная толпа, и крест истовый,
благоговейный, которым они осенялись, молясь за близких, за свои семьи,
за Родину. Это потрясло. Была настоящая глубокая молитва русских людей,
обманутых не до конца, которые опомнились и вновь приникли к Богу.
И вот тогда я со всей ясностью ощутил: "Небо на земле"...
В те скорбные для меня, мальчишки, дни священник отец Василий Веревкин
заприметил, что я стал регулярно посещать церковь, и позвал меня в алтарь...
Летом я посещал храм часто, все выходные и праздники. И видел, что народ
все больше и больше идет в церковь, несмотря на прифронтовые условия и
бомбежки...
Храм я не покидал... Твердо ходил в церковь, молился, просил Господа и Богородицу
о помощи...
И в крестном ходе на Пасху 1943 года я принимал участие уже в стихаре,
как маленький священнослужитель...
Нам тогда впервые разрешили крестный ход в Пасхальную ночь но при условии:
крестный ход без свечей, для светомаскировки. На тот день, 25 апреля, был
снят комендантский час, и в десять вечера отец, я, две сестры пошли в церковь,
а мама дома осталась.
Был теплый вечер, травка зеленела, горожане шли в храм Рождества Христова
и во Введенскую церковь. Несли освящать что у кого было...
И в 12 часов ночи пошел крестный ход с пасхальными песнопениями.
А часов в 11 завывание бомбардировщиков! Наши. Они в ту Пасхальную ночь
летели из Тулы на Орел... Слава Богу, Болхов не бомбили. Хотя свист бомб
мы слышали метрах в двухстах от нашего дома в речку упали три бомбы...
Летом по домам носили чудотворную Тихвинскую икону Божией Матери.
Как ее принимал народ! Приходил в дом отец Василий Веревкин, служил краткий
молебен. Икону поднимали и мы под ней проходили. Это была радость,
праздник для всей улицы, на которой совершался молебен. Но были и дома,
которые святыню не принимали...
В мае-июне 1943г. с бомбежками было поспокойнее. Готовилось наступление
советских войск на новом участке, немцы активно перебрасывали технику.
В июле немцы стали отступать из-под Калуги"